Слухи – один из самых древних специфических видов коммуникации и психологического воздействия, применяемый в больших группах в условиях неопределенности. Большинство исследователей этого феномена[1] давно пришли к выводу, что для возникновения слухов необходимо: наличие важного для многих групп людей события (природные и техногенные катастрофы, политические кризисы, военные угрозы, денежные реформы и т. д.) и дефицита (вакуума) информации (отсутствует, недостаточное наличие, противоречивые данные).
Слух, как неформальный источник информации о политических настроениях, отношении к руководству страны, государственному устройству, медиа, отдельных публичных и непубличных лиц, являются важным показателем общего состояния общества и ответом на возникшую неопределенность.
Существуют различные подходы к классификации слухов как-то по уровню их распространения (локальные, региональные, национальные), так и по типу доминирующей эмоциональной реакции (слухи-желания, агрессивные слухи, слухи-страшилки (пугала), слухи-изобличения). Слухи могут иметь стихийную природу, когда общество (группы людей) сталкиваются с чем-то непонятным (необъяснимым) в условиях некачественной или отсутствующей коммуникации с официальными структурами. Или быть искусственно созданными, как составная часть технологии манипулятивного воздействия (политические технологии, конкурентные действия, информационно-психологические операции, информационные войны).
Хорошим примером алгоритма продвижения и влияния слухов на общественное мнение может служить история «о замене денег в России». В 2005 г. в журнале «Designer» (№ 10/2005) были опубликованы картинки (новый дизайн денег) из дипломной работы студента М. Родина. Спустя два года в журнале «Деньги России» (17.08.07) обсуждался возможный дизайн денег со ссылками на работу М. Родина. А 21 ноября того же года блогер по имени gvozdeff написал пост «О грядущей деноминации» и «поделился инсайдом» о будущей деноминации. К концу ноября 2007 г. информация была распространена многими медиа. Комментарии представителей Центробанка о неправдивости информации только усилили «волну». В декабре 2007 г. В самому Путину пришлось публично опровергать информацию о деноминации денег.
Слухи активно используются как эффективный инструмент информационных войн, вызывающий нужную реакцию у объектов влияния.
Степень влияния слухов можно разделить на такие, что
- влияют на общественное мнение, но не вызывают явно выраженных форм асоциального поведения;
- вызывающие антиобщественное поведение определенной части некоторых социальных групп;
- разрушающие социальные связи и организационно-управленческие отношения между людьми.
Во время Второй мировой войны психологи Г.У. Оллпорт и Л. Постман провели исследование природы слухов, в результате которых они вывели математическую формулу, описывающую механизм распространения и действия слухов, и на ее основе разработали методы управления слухами. В книге «Психология слухов»[2] авторы показали механизм действия факторов значимости и неопределенности, а также наличие математической зависимости между ними.
Они доказали, что «распространение слуха находится в количественной зависимости от двух основных факторов – значимости и неопределенности, где формула, позволяющая установить интенсивность распространения слуха, может быть выражена следующим образом:
R ~ I x A,
где: R – область распространения слуха, интенсивность, длительность существования и степень доверия; I – степень значимости слуха, если он окажется правдивым; A – степень неопределенности».
Понимание математики слухов стало использоваться в антикризисных коммуникациях, но не привело к эффективному противодействию слухам как таковым.
Американские исследователи разработали компьютерный алгоритм, который может проверять слухи в информационном пространстве («Cross-Lingual Cross-Platform Rumor Verification Pivoting on Multimedia Content»), однако проверка правдивости информации требует интеллектуальных усилий, которые люди не всегда хотят применять. Даже если информация абсурдна или неправдоподобна.
Примером может быть слух о «концлагере под Краматорском», который был распространён в 17 октябре 2014 г. «убежавшим ополченцем» Станиславом Станкевичем. Этому слуху предшествовали сообщения «очевидцев», которые описывали в разных соцсетях (ВК, ФБ) масштабную «карательную зачистку» в г. Бахмуте и Константиновке, в которой участие принимали полицейские из Западной Украины и где арестовывались все (включая всех членов семьи), кто критиковал украинскую власть и говорил на русском языке, а задержанных отправляли якобы в «концлагерь».
Как доказанный факт эту информацию распространил журналист А. Шарий. 5 февраля 2015 г. в газете «Московский комсомолец» вышла статья «Как пытают в тайных тюрьмах СБУ», где со слов бывшего «узника» тюрьмы рассказывалось о «концлагере» в Краматорске и о людях, которым удалось убежать оттуда. В августе 2016 г. появилось много «ополченцев», которые описывали в социальных сетях, как им удалось «бежать» из украинского «концлагеря». В начале января и до апреля 2017 г. слух был дополнен информацией о том, что у СБУ есть якобы база всех получателей «паспортов ЛДНР», которая оперативно обновляется. По этой базе на КПВВ «граждан молодых республик», решивших пересечь линию разграничения, арестовывают, а дальше варианты: расстрел на месте, концлагерь в Краматорске, тайная тюрьма СБУ в Мариуполе.
Нужно отметить, что слухи часто появляются как реакция на эмоциональное напряжение, царящее в обществе. Наибольшую сложность представляют предсказание и предупреждение новых слухов на уровне всего общества и отдельных групп.
Можно констатировать, что в условиях отсутствия соответствующей коммуникации между представителями власти и обществом или же во время интенсивной информационно-психологической операции, слухи приобретают весомое деструктивное влияние и могут выливаться в массовые беспорядки и панику.
Автор: профессор Лидия Смола
Оригінал за посиланням: https://kaitsen.ee/news/sluhi-kak-instrument-informacionno-psihologichesko